HP RPG. Chapter One: Death is only the Beginning

1. Профайл персонажа

Имя, Фамилия;
- Somerseth Mayfair | Сомерсет Мэйфэйр.
Прозвище;
- Сет, Сомер(с), Фэйр [Fair] от фамилии
Возраст и дата рождения;
- 17 лет | 29 февраля. К слову, празднество переносит на первое марта.
Факультет;
- Гриффиндор | 7.

2. Представление о персонаже

Внешний облик;
- Сет – типичный аристократичный великобританский юноша. Консервативность и строгость просто не могли не оставить своего отпечатка во внешности молодого человека. Светлокожий, светловолосый, с гармоничными чертами лица – такая традиция прослеживается в клане Фэйр из поколения в поколение. Некоторая отстраненность, улыбка уголками губ, которая внезапно появляется, также незаметно соскальзывает и повисает в воздухе на манер Чеширского Кота – вот, что привлекает к нему внимание. И, надо заметить, ему бы стоило улыбаться более открыто, чтобы придать лицу ту мягкость, которой нет, когда губы расслаблены.
Начинаешь рассматривать его в деталях и не замечаешь, что увлекаешься…
Симпатичный и… Безобидный… Да-да, именно такое определение подкидывает воображение. Слишком положительным кажется его образ. Даже в детстве этому блондинистому курчавому мальчишке все сходило с рук, ведь так и хотелось запустить пальцы в миловидные завитки, на которых играло солнце, предавая волосам и вовсе золотистый оттенок. Кстати говоря, эта привычка так и осталась у матери, и, порой, доводит Сета до белого каления, но, как истинный джентльмен, Фэйр покорно терпит материнскую прихоть, тем более, что та не так часто видит свое единственное чадо дома.
Он совмещает в себе и мужское начало, и деликатность, добавляя себе шарма и привлекательности. Пожалуй, большей частью этим он обязан миссис Мэйфэйр – женщине с красотой классической, которую та до сих пор умеет поддерживать как никто другой. Именно от нее Сомер унаследовал мягкость и правильность черт лица, большие глаза зеленого цвета, обрамленные шторкой черных ресниц и тонкие пальцы. Взгляд обычно ясный и внимательный, временами почти безмятежный.
Роста в молодом человеке сто восемьдесят пять сантиметров, что является вполне среднестатистической цифрой. Отличное телосложение – наследственность, как и физические нагрузки; кожа светлая, с аристократичной бледностью. Красивые руки с длинными пальцами выдают в нем умение игры на фортепиано, привитое матерью и бабушкой еще в самом детстве.
От отца молодому человеку досталась спутанная светлая вьющаяся шевелюра. Если волосы отрастают хотя бы на дюйм длиннее, чем следует, они становятся полностью неуправляемыми, тем не менее, локоны его ничуть не портят.
Форму не слишком-то и любит, но ничем не попишешь – приходится носить.
Психологический портрет;
- Характер Сомерсета – самая запутанная его черта, противоречивая и непостижимая, даже для него самого. И что самое примечательное, подвести его под какой-либо один тип темперамента, если и сильно захотеть, не выйдет. Это человек-хамелеон, человек настроения, человек, что делит свою жизнь на черное и белое, и фактически не дает серым промежуткам вставать между «плохо» и «хорошо». Хотя в последнее время Сет учится сохранять нейтралитет, он больше склонен к крайностям, нежели «золотой середине». Отнюдь это просматривается во всем, не только в его психологическом портрете.
Он либо сангвиник, отличающийся жизнерадостностью, быстрой возбудимостью, нескрываемым внешним выражением эмоций и легкой их сменяемостью, либо флегматик – спокойный, невозмутимый и равнодушный. Реже меланхолик и холерик – взрывной, опрометчивый и резкий. Порой, даже странно, как ему удается переплетать в себе столь разные типы складов человеческой натуры, но каким бы не было очередное перевоплощение, оно является не наигранным и мастерски поставленным от хорошей актерской игры – это всего лишь сущность Мэйфэйра. Еще одно вытекающее следствие его неоднозначности. Во всем. Парадоксальная личность.
Мэйфэйр-сангвиник – не слишком серьезный, с не сходящей с лица улыбкой, склонный к флирту и разговорам на любую предложенную тематику. Кажется беззаботным, немного возбужденным, словно от мимолетного ощущения дурманящего счастья. Хочется вторить его звонкому смеху и непринужденно подыгрывать его идеям, что фонтаном бьют из Сета. Легкий на подъем, сыплющий шутками и историями бытия, пусть где-то придуманными, он невольно вызывает симпатию и расположение к себе, завязывая отношения, приятные для обеих сторон. Дружелюбность и коммуникабельность в такие моменты заменяют молодому человеку распростертые объятия, которые и так ощущаются на уровне подсознания, как только собеседник попадает в компанию блондина. В глазах – живой блеск, в голосе – бархатистость и мягкость. Склонен к романтике и суждениям о высоком, демонстрированию своего видения прекрасного. Необычайно внимательный и идущий на компромиссы. В случае с Сомерсетом – этот вариант оптимальный для окружающих.
Мэйфэйр-флегматик – молчаливый и отрешенный, пребывающий в бесконечном состоянии внутренней нирваны – он непроизвольно закрывается от окружающей обстановки и людей подле себя. Его рассудительность и создающееся впечатление наплевательского отношения ко всему на свете раздражает и кажется крайней степенью занудства. Как правило, если в молодом человеке переизбыток флегмы, значит, что-то случилось. Флегматичность, в его случае, - симптомы зарождающейся меланхолии, которая и становится следующим этапом его состояния, если не принять срочных мер по реабилитации. Он будет циником, и иной раз это вызывающе-пренебрежительное и презрительное до наглости и бесстыдства отношение к нормам общественной морали, нравственности и культурным ценностям заставляет самого Фэйра понемногу ненавидеть себя. Будет грубовато-откровенным, сопровождая все свои реплики сардонической улыбкой, покрывая пустоту зеленых глаз, радужка которых каждый раз теряет свою насыщенность и меркнет, как умирающая звезда. Стоит повториться, в таком своем состоянии он действительно становится занудой – бубнящим что-то себе под нос, демонстративно морща его на любые ответы своего собеседника, витающим в серой дымке.
Мэйфэйр-меланхолик – состояние не менее отвратительное, чем предыдущее. В такие периоды лишний раз убеждаешься, насколько велико человеческое отчаяние, возникшее, по большому счету, на пустом месте и от безделья. Тоска, которой веет от блондина, кажется удушающей и до невозможности неприятной, имеет свойство заразительное – нужно быть начеку. Охваченный апатичностью, Сет унылый и мрачный, с вечно-опущенными уголками губ и большими блестящими глазами как у раненного оленя, склонен к сильным переживаниям и депрессии. Мыслей в голове, как правило, в такие моменты нет, либо есть, но все безумные и непутевые. Падок на философию и приливы творчества. Предпочитает не показываться никому на глаза, утыкается в книгу, перечитывая одну и ту же строку раз по пятнадцать, или сканирует потолок, ожидая перехода в царство Морфея. К счастью, такое состояние – большая и редкая роскошь.
Мэйфэйр-холерик – нечастое и быстро проходящее амплуа мистера Сета Мэйфэйра. Невыносимый и излишне активный, он все время на ногах и мельтешит перед глазами. Кажется в нем столько энергии, что можно вкрутить его в люстру вместо лампочки – он берется за сто дел одновременно, скрипя зубами пытаясь довести до ума каждое, становится опрометчиво-решительным и бойким. В такие моменты в нем просыпается некоторая агрессивность и эгоцентризм. Являет собой ярого спорщика и будет кипеть оголтелым азартом, ввязываясь в авантюры и клича на свою филейную часть неприятности. Несносный и упрямый, станет стоять на своем и убеждать собеседника в своих теориях, даже если они кажутся полным бредом. Но долго в таком ритме Сомерсет держаться не может – быстро выдыхается и сменяет фазу на другое свое состояние, ощущая полное моральное истощение от внезапной активности. Если привыкнуть к молодому человеку, можно будет проследить в нем некоторую цикличность его переходов, и после уже не обращать внимания на хаос, происходящий у него внутри.
Помимо всего, Фэйр отличается смекалкой и внимательностью на детали, он умен и расположен к дедукции. Начитанный, он всегда сможет поддержать любой разговор и найдет аспект, чтобы подобраться к своему собеседнику. Кстати, что касается чистокровности. Вообще, безусловно, гордится своей породой, но, как правило, предпочитает эту тему не затрагивать, избегая чуть ли не расистских распрей. Это все бесполезная трата времени, нервов и голосовых связок.
Пунктуальный и ответственный – на Сета не грех положиться. От окружающих невидимыми блоками себя не скрывает, коммуникативного барьера не ощущает, посему, свободно взаимодействует с любыми желающими. Вежлив и несколько манерен – это привито в семье и не вышибешь ничем – остается смириться.
Он довольно интересен, с какой стороны его не поверни – как кубик Рубика – непростая головоломка, которую сотни раз прокручиваешь в руках и отчаянно пытаешься собрать все в одну гармоничную и ровную конструкцию. По крайней мере, в этом его внутренняя привлекательность – Сомера не прочтешь как открытую книгу – будешь корпеть над ним как над древними письменами, угадывая, что он собой представляет на самом деле.
Способности;
- Кодирование от курения, наркозависимости и алкоголя; снятие сглаза и порчи, привороты и отвороты. Психологическая и материальная помощь всем нуждающимся. ^^
Хорош в древних рунах, астрономии, заклинаниях. Состоит в команде по квиддичу | Играет на фортепиано, любит разноплановую литературу [особенно английских классиков], увлекается мифологией [в основе древнеегипетской и древнегреческой, также кельтикой] и иностранными языками. Здорово слагает прозу, красноречив.
Отношение к чистокровным магам, полукровкам, магглам, Темному Лорду;
- К чистокровным магам относится уважительно. К магглам и полукровкам - нейтрально, без лишней эмоциональности и экспрессивности, руководясь принципом – как вы ко мне, так и я к вам. Словом, отношения старается поддерживать всюду сносные, без излишней нервотрепки | «Темный Лорд? Хм… Давайте погорим о чем-нибудь более занимательном, м? Например, о том, что уже Кельты были в силах создавать шерстяную одежду и красить ткань...»
Боггарт и патронус;
- Боггарт: Пчелы [У Сета мелиссофобия – боязнь пчел, вызванная аллергией].
- Патронус: Феникс.
- Воспоминание: Вернемся на десять лет назад. Беспечное детство и юное сознание, впитывающее все как губка. Отцу тогда удалось показать мальчику падающую звезду, вторую такую ему позже удалось словить в телескоп. Зрелище невероятное и захватывающее. Интересно, сбудется ли когда-нибудь то самое желание, которое Сомерсет успел загадать?..

3. Биография

Чистота крови;
- Чистокровный.
Family Tree;
- Отец: Graham Mayfair | Грэм Мэйфэйр [1961 г.р.] - служащий Министерства.
- Его родители: Nathaniel Mayfair | Натаниэль Мэйфэйр [1935 г.р.] и Lilith Hewitt-Mayfair | Лилит Хьюитт-Мэйфэйр [1937 г.р.] - родовые «ветераны» Министерства.
- Его сестра: Juliette Mayfair | Джульетта Мэйфэйр [1976 г.р.] - еще не замужем, преподает в аналогичном Хогвартскому университету во Франции - Шармбатон (Бобатон).
- Мать: Gertrude Forsyte-Mayfair | Гертруда Форсайт-Мэйфэйр [1962 г.р.] - наследственная владелица музыкальной школы.
- Ее родители: Archibald Forsyte | Арчибальд Форсайт [1936 - R.I.P.] - мракоборец и Vivien Joyce-Forsyte | Вивьен Джойс-Форсайт [1940 г.р.] - основательница музыкальной школы.
- Ее брат: Joseph Forsyte | Джозеф Форсайт [1965 г.р.] - служащий Министерства, женат на дальней кузине по линии отца - Judith Heyworth | Джудит Хейворт [1968 г.р.] - не работает, занимается образованием своих отпрысков. Дети - двойняшки (кузен и кузина Сомерсета) - Humphrey | Хэмфри и Grace | Грэйс - находятся на домашнем обучении.
Отношения поддерживаются все без исключения, представляют собой крепкий семейный очаг, где соблюдаются все ценности, передающиеся из поколения в поколение.
- [Возможная] потенциальная будущая невеста, дальняя родственница по отцовской линии - Christabel Selwyn | Кристабэль Селвин - Сомерсет ее на дух не переносит, воспринимая девушку в штыки и оспаривая выбор при каждом удобном случае. «Лучше это будет Малфой или Поттер», - саркастически подмечает Мэйфэйр-младший.
Биография;
- Место рождения – Кардифф, Уэльс.
Сет – небольшой семейный парадокс и великая надежда клана Мэйфэйр. Отчего? Ну, может, потому что мальчик появился на свет днем раньше, чем ему полагалось, не позволив родителям сменить Кардифф на более туманный и суматошный Лондон [хотя это все же произошло спустя четыре года после прибавления в семействе]. Да еще и двадцать девятого февраля. Вот и ирония судьбы. Споры о том, на какое число переносить празднество [«Не раз же в четыре года, в конце концов!» - «Хотя это не так плохо для семейного бюджета…» - «Нет-нет, счастливое детство – превыше всего»] долго сотрясали стены гостиной, пока веское слово не вставила бабушка – раньше нельзя. Было решено – первого марта. А потом снова «с легким паром» - зеркальное расположение внутренних органов. Феноменальность ребенка просто таки распространила по родителям помешательство на единственном чаде, отчего любви и ласки он натерпелся с лихвой. Только такое отношение немного коробило Сомерсета – словно он с третьей рукой родился, всего-навсего нестандартное внутреннее устройство, которое не снимало с юноши преимуществ перед другими, ровно как и не подкидывало их, скорее, просто вызывало ненужный и надоедливый интерес.
К слову, и появиться ему выпала честь в семье чистокровных магов, уже заранее обеспечивая Мэйфэйру будущее, окрашенное цветами исключительно положительными.
Удивительно, но семья Мэйфэйр отличалась редкой сплоченностью и стабильностью отношений – никаких громких размолвок, никаких любовных афер с полукровками, а то и с магглами - ничего, что могло бы очернить или испортить родовую принадлежность, фамилию или статус. Как его мать и отец жили всегда душа в душу – Сомерсет мог только размышлять, отгоняя от себя глупые догадки прочих на тот счет, что умная и расчетливая Гертруда периодически потчевала супруга нужными снадобьями. Или вовсе наоборот?.. В общем, Сету было невдомек – это же слухи.
С малых лет его воспитывали как подобает – нравственные и семейные ценности, этикет; прививали любовь к наукам и искусству. Так с подачи Вивьен мальчик научился играть на фортепиано, разбавляя классикой и импровизациями семейные посиделки, порой виртуозно отбивая по клавишам с матерью в четыре руки. Отец также принимал активное участие в образовании и воспитании сына, следя за тем, чтобы веяние дам не слишком сказывалось на ребенке. Благодаря мистеру Мэйфэйру, пожалуй, Сет вырос довольно сдержанным и отнюдь не слащавым в психологических аспектах, что бывает при побочных эффектах излишнего материнского внимания.
Сет рос ребенком любопытным и всесторонне развитым, как и прочие нормальные дети, содержась в умеренных уздах и не принося лишних проблем и хлопот. Главное было – продержаться до одиннадцати годков, а там уж…
Конечно же, с того же чуть ли не бессознательного возраста навязывалось и положение семьи – чистокровность – не всякому дана, а уж если дана – береги как зеницу ока. Общество таких же «чистых» и «привилегированных» с разной периодичностью угнетало молодого человека, как и суждения о том, что все, кто не ровня должны быть за высоким забором твоего высокомерия. И снова парадокс – Сомерсет, с каким-то врожденным иммунитетом к тщеславию и предрасположенностью к нейтралитету, не брезговал, как выражаются злые языки, общением с другими обывателями окружающего мира, черпая из таких социальных слияний для себя что-то полезное и новое. До момента поступления в Хогвартс, дома такие коммуникации сопровождались «избиением младенцев», с чтением моралей и наставлениями, которые Фэйр уже успел заучить наизусть, каждый раз вторя отцу и вводя его в чрезвычайное раздражение.
В восемь Сомери, как тогда показалось, влюбился. В Зоуи, живущую по соседству, рыжеволосую и чрезвычайно самолюбивую. С каким задором она раздавала тычки всем желающим и протестующим – не описать. Кто-то тогда обмолвился, что дорога ей в Слизерин. Впрочем, так и получилось. Потаскав Сета за кудри и проигнорировав его чувства, Зоуи предпочла кидание камней на чужой газон с грозой всех мелких представителей – Джейсоном. Обиженный Фэйр пообещал себе позже сыграть небольшую месть при возможности. Будучи учеником Хогвартса, Сомерсету пришлось потрудиться, чтобы отбить натиск внезапно прозревшей и не такой уже миловидной, к несчастью, Зоуи, воспылавшей к нему чувствами. Все в мире циклично.
В десять лет получил свое первое сильное потрясение – умер пес Джаспер – всеобщий любимец и единственный член семьи, который всегда предпочитал молчать в нужный момент, на чем и выигрывал. Тогда Сет действительно осознал, что некоторые превратности судьбы не преодолимы, а их еще будет неисчислимое количество. Дабы сгладить положение вещей, решено было завести новое четырехлапое создание – Франкенштейна. И дело вовсе не в том, что любимой книгой мальчика была новелла Мэри Шелли. Черный мопс, с глазами бусинками явно был лишен определенных извилин и то и дело выкидывал невообразимые фортели, получив свое прозвище за всякое исключение из правил собачьей породы. Однако, как ни странно, он и миссис Мэйфэйр очень быстро нашли «общий язык». К чему бы это?.. Неважно, вернемся к делу…
Что до образования, то учился Сомерс всегда прилежно, предпочитая не ударять в грязь лицом, подгоняя себя там, где начинали зиять пробелы. А уж в тех стезях, где был увлечен слишком сильно, усердия и трудолюбия мог себе не занимать.
В одиннадцать лет юноша окунулся для себя в новый мир. Письмо из школы, ожидаемое всеми, вызвало чуть ли не общий щенячий восторг, заставляя родителей тщательней готовить сына к новой полосе его жизни. Там волей Шляпы он был распределен в Гриффиндор, и, к счастью, решению этому нисколько не противился, быстро приживаясь и привыкая к фактически полнейшей самостоятельности. От оной, надо добавить, руки его не развязались, а наоборот подбавили ответственности и амбиций, помогая уверенно шагать в светлое будущее.
Способности и упрямство молодого человека помогли ему хорошо справиться с экзаменом СОВ, а избыток энергии и хорошая физическая подготовка послужили трамплином для принятия в команду по квиддичу. Какая роль во всем этом была отведена факту крови – остается загадкой.
Тем не менее, активности и черт характера Сомерсету всегда хватало, чтобы держаться на плаву и быть на хорошем счету.

4. Дополнительно

Оценки по СОВ;
- Предметы:
Трансфигурация - В.
Защита от тёмных искусств - В.
Астрономия - П.
История магии - В.
Древние руны - П.
Зельеварение - У.
Заклинания - В.
Травология - У.
Прорицание - В.
Уход за магическими существами - У.
Маггловедение - В.
Нумерология - В.
Артефакты;
- Волшебная палочка - 12 дюймов, красное дерево, наполнитель - перо феникса.
- Метла Нимбус.
- Серебряное кольцо с внутренней гравировкой - семейная реликвия мужской линии [Сет носит на большом пальце правой руки фактически не снимая]. Монета с изображением скарабея [предмет культа египтян, кстати], привезенная из Каира - приносит удачу.
Домашние животные;
- Филин Шерлок [наверное, уже такой же старый, как Дамблдор - никому не в обиду] - обычной черно-коричневой "расцветки", весьма уравновешенный и видавший виды; пес Франкенштейн или просто Фрэнк - черный мопс - любимчик матери, сравнительно молод и слегка звезданут.

5. Личная информация

Пробный пост;
- …Он остановил взгляд на ее губах, расплывающихся в улыбке. Ей безупречно подходила красная помада, не придавая вульгарности, скорее, делая из Грэм настоящую и уверенную в себе леди. Такие нравились мужчинам. Такие нравились ему. Потому, что вызывали желание обладать. Еще сидя за барной стойкой и перелистывая страницы материала из редакции с утомленным и мало заинтересованным видом, Хоуп заметил, как на приближающуюся Ребекку пялились окружающие. Девушки с завистью, мужчины – похотью. Компания нетрезвых парней начала походить на сборище сексуально-активных павлинов, что уже распушили свои хвосты и гаркали во всю глотку, чтобы привлечь к себе внимание. Джулиан непроизвольно улыбнулся. Цирковое представление дрессированных птиц пришлось отменить – Чума прошла мимо потенциальных плейбоев, демонстративно встряхивая шелковистой копной черных волос, оставляя за собой уловимый аромат дорогой парфюмерии. Главный, судя по всему, из них, недовольно закудахтал, хлопая по поверхности стойки и требуя очередную бутылку текилы. Хоуп легко рассмеялся, качая головой и переходя на другую страницу. Такие самцы всегда вызывали жалость и смех – это бывшие неудачники, что кичатся при своих дворовых псах, таких же «мелких» людях, считая – вершина достигнута, но, в самом деле, падают еще ниже. Брюнетка пропорхнула как гарпия (после того, как журналист познал ее сущность, именная такая ассоциация явилась наиболее точной для госпожи Чумы), присаживаясь рядом и соблазнительно закидывая ногу на ногу. Если бы в тот момент она заказала «Кровавую Мэри», Джулиан бы не удивился. Кажется, он все еще улыбался, реплика Ребекки последовала незамедлительно: «Вам весело?». Молодой человек слегка смутился, отрываясь от бумаги и придвигая к себе свой бокал: «Нет, это моя манера плакать. Не обращайте внимания». «Вы такой забавный…» - уголки ее губ поднялись вверх…
…
«Ах, Джулиан, Вы такой забавный», - ее голос у самого уха, в такой же тональности, как и тогда. Она хотела вернуть его в тот вечер – у Грэм получилось. Глупая ностальгия бросила стопку ярких памятных снимков того момента в его сознание. Мужчина медленно втянул носом воздух, на мгновение переводя глаза на свое отражение, затем снова возвращая их на лицезрение Грэм.
- Да, в детстве просто таки мечтал стать клоуном и смешить деток, указывая им на таких непослушных девочек, как ты, что вечно стоят в стороне и дуют губы, потому что им, в отличие от прочих, не дали конфету, - протянул Джулиан, упираясь ладонью в зеркальную поверхность за спиной Ребекки. В его планы вовсе не входила развлекательная программа Мисс Грэм, потому, Хоуп вместо роли простого шута предпочел представиться Арлекином – как известно, именно он всегда плевал ядом в окружающих, заставляя тех улыбаться их же собственным порокам и недостаткам. Над чем лучше всего смеются люди? Над самими собой. Джулиан обладал чувством самоиронии, а вот, выходит, Бек – нет. В этом и была ее ошибка. В этом была ошибка и молодого человека. Он и правда переступил черту здравомыслия, мало того, заявляясь к Чуме в гости без приглашения, да еще и создавая атмосферу представления, которое, кажется, вызвало азарт только в нем. Позже, конечно, Хоуп осознает, что ошибался в последнем суждении.

…В тот вечер ему с ней было хорошо, он чувствовал себя непринужденно, беспечно делясь с брюнеткой забавными историями и наслаждаясь ее звонким смехом. Она казалась несколько томной и оттого немного ненастоящей – актрисой, что сошла с подмостков, но все еще находится в образе. Это не мешало Джулиану увлечься Ребеккой – завершение беседы и пребывания в баре полагало быть многообещающим. Господи, откуда в нем тогда столько наивности? Может, это все усталость и порция виски? Или, черт возьми, Чума практиковала приворотные действия?..
…
Джулиан вскрикнул от неожиданности, непонимания, бессилия. Это был единственный, короткий звук, который вырвался из груди. Что-то словно ломало его изнутри, и едва он мог сделать хоть рваный глоток воздуха. Когда он осел на пол, лунный свет ударил ему в глаза, создавая яркую вспышку, казалось, что Джулиан и вовсе ослеп. Его прессовало как кубик из папье-маше, который кто-то смял в ладонях за ненадобностью. Откуда-то будто из вакуума донесся тот самый смех. Тогда он казался уже не обаятельным, а зловещим, напоминая крик вороны, пролетающей над головой и возвещающей о наихудшем. Такую боль едва ли можно передать словами и никогда нельзя пожелать даже заклятому своему врагу. В голове застрял предательский вопрос – почему? Почему он? Но ответ был не менее жестоким, чем все происходящее – смех Ребекки Грэм. Хоуп осознал мучительную мысль – он умирает. Все темными пятнами плясало на заднем плане – возможное будущее, прошлые ошибки и оставшиеся дела, и даже тот факт, что его убийца использовала отнюдь не обыденные приемы для сведения существования Хоупа к нулю.
…Как его отпустило и как все закончилось – осталось памятным провалом. Сложилось впечатление, что он очнулся не в своем теле. Не в своем мире. Отчасти это было так. Он больше никогда не смог бы стать прежним, даже если бы каждый день ходил замаливать свои грехи и ставить тонкие хрупкие свечи за спасение своей души, которая, после встречи с Чумой, стала отсутствовать по большому счету. Дьявол, как же он Ее ненавидел!

Ребекка раздала карты, вступая в бой. В этот раз Джулиану не так подфартило с комбинацией. Он действительно старался не терять бдительности – в обществе Грэм это было тождественно смертельному промаху. Однажды Хоуп уже оступился, вляпываясь в такую лужу, выбраться из которой ему уже не суждено. Женские руки ловко избавили его от верха одежды и прошлись по обнаженной коже. Молодой человек медлил – он следил за действиями брюнетки, пытаясь разгадать то, что у нее на уме. Она прижалась к нему, но мужчина не спешил заключать девушку в объятия – никто не собирался поддаваться. Чума отпрянула в том же неожиданном порыве, в каком и прильнула к Джулиану считанные секунды назад. Какая сентиментальность – она вдруг призналась в своем страхе, заканчивая свою мысль в слух непредсказуемыми словами.
По телу прошла волна озноба, усиливаясь с каждым разом. Лихорадка, то жар, то холод, сменяющиеся болью, что отдавала теперь в рецепторы с невероятной силой. Чувство дежа вю – смутные очертания былого вечера постепенно становились все ярче, возвращая в такое же болезненное прошлое.
Хоуп получил то, на что сам напрашивался – ответного удара. Умница Бекки совершила ход конем, ощущая преимущество и загоняя Джулиана в ситуацию с цейтнотом. Еще немного и его согнет пополам от непрекращающихся болевых пульсаций. Мужчина застонал сквозь зубы, глядя на брюнетку сквозь упавшие на глаза пряди челки.
- Так же, как и тебе… Нравится… Унижать… - с паузами, сквозь рваное дыхание просипел Хоуп, спиной припадая к холодной стене. – Что, не нравится, когда твое же оружие применяют против тебя же? Начинаешь баловаться способностями?! – он почти кричал. Злость перемешалась с болью, образуя взрывную смесь. Молодой человек закусил нижнюю губу, не желая ронять ни звука, дабы не доставлять Грэм удовольствия своими стенаниями. Какие славные у нее методы проверки на вшивость! В конце концов, однажды ему уже удалось пройти сквозь маленький ад Чумы, в этот раз она снова посчитает, что приструнила строптивого журналиста, заставляя его ступать босиком по осколкам своей разбитой вдребезги жизни.
- Все просто, Бекки, - снова начал Джулиан, прикрывая глаза, которые уже застлала черная пелена, возвращаясь к свои прошлым словам. – Ты одна из тех, кто звонит в золотой колокольчик, чтобы выполнили очередную прихоть. Но не все готовы были плясать под твою дудку, потому, ты всегда оставалась в стороне, считая, что это якобы твоя самодостаточность. Но именно таким словом ты прикрывала всеобщее игнорирование, понимая, что признать факт своей отстраненности – непозволительная слабость. Поэтому тогда, когда актеришка в цветном одеянии одаривал твоих сверстников сладостями за спетую песенку или рассказанный стих, ты стояла в темной полосе и решала, у кого потом отберешь заслуженную конфету силой, - его голос срывался. Джулиан уже склонился чуть вперед, разъяренно ударяя кулаком по зеркалу, которое уже сыпалось стеклянным конфетти на пол. Кисть руки исполосовало красными струйками, но это все казалось сущей мелочью, по сравнению с тем, что заставляла переживать Чума. – Ты слабая и бесхребетная на деле, Ребекка… И тебе не остается ничего больше, как отравлять других, чтобы почувствовать себя королевой среди пешек… - почему, почему он никогда не умел останавливаться?! В любом случае, плевать – терять нечего. Потому что ничего нет.
- На колени? Перед тобой? – Хоуп больно рассмеялся, фактически складываясь пополам. – Пошла ты… - процедил мужчина. – Да я сдохну лучше…
Связь с Вами;
- Марго известна.