HP RPG. Chapter One: Death is only the Beginning

1. Профайл персонажа

Имя, Фамилия;
Su Olivia Li | Сью Оливия Ли
Прозвище;
Даунятка, «я родила инопланетянина», ужас-то какой
Возраст и дата рождения;
16 полных лет. 1.05.1980
Профессия;
Райвенкло, 6 курс

2. Представление о персонаже

Внешний облик;
Определённо это – девушка. Причём гуманоидный. Хомо Сапиенс, так сказать. Ни с домашним эльфом, ни с кентавром, ни с русалкой вы её не спутаете. А почему? Да потому что нет у неё гигантских лопоухих ушей, четырёх волосатых нижних конечностей и чешуйчатого хвоста. Вот такая вот Сью заурядная. Руки-ноги-голова, география моя.
Сьюкина мама считает, что у доченьки масса достоинств – не горбата, не хрома, в наличии имеются обе руки и ноги, глаза видят неплохо, зубы целы и кожа европейской раскраски. И это действительно так. А вот если приглядываться более внимательно, да и при ярком солнечном освещении… То и тогда вы не увидите ни горба, ни тёмной кожи. Просто образ таинственной и мифической красотки, что развешивает, словно вуаль, Сьюкина родительница испарится словно облачко пара изо рта.
Описывать обычно начинают сверху, а я вот отличусь.
Ноги у Сью длинные и, как ни странно, даже прямые. Но длинные они не от жизни хорошей, а от роста великого, в 186 сантиметров измеряемого. Рост свой баскетбольный девица сия всегда недолюбливала, неедоласкивала и недоглаживала. Ещё бы – быть выше большинства знакомых людей и нелюдей задача сложная зело, как и промысел бесовский, магический. Да и использовать рост сей негде – нету мире магическом окаянного игрища, баскетболом прозываемого. Разве что доставать бутылки всяки-разны с верхних полок подпотолочных легко достаточно.
Вообще фигурка у Сьюки примечательная – «грудь широкая, бёдра узкие. Аплодируйте, люди русские»(с) Настасья. А грудь ё ней действительно широкая – отрада для уставших молодцев, не имеющих банальной подушки, услада очей для старцев благообразных, да и просто помацать приятно. И чревато.
Бёдра же действительно узки и напоминают мальчишеские.
Теперь, собственно, переходим к самому интересному и волнующему месту описания внешности – повествовании о лице девицы сей. Лоб чересчур высокий и выпуклый, словно напрашивающийся под шальной маркер злобного соседа по комнате. Сама Сью комментирует свою лобную долю как «вместилище для мозга особо крупных размеров». Не верьте! Не верьте, братцы, не истину вещает красна девица сия. Мозг там самый обычный, даже уменьшенный, компактненький такой.
На лице также есть нос. Хороший такой нос, римский даже, наверное. В нём, соответственно, имеются две ноздри (ну куда ж без них?), через которые мамзель обычно дышит. Вы удивлены?
Наш маршрут делает организованную остановку на глазах студентки. Глаза эти совершенно обычны. Серые. Совершенно. Без обычных примесей «цвета сопли», голубого или жёлтого. Просто серые, среднего размера и в окружении коротковатых светлых ресниц. Брови же наоборот темны и широки, представляя собой мечту садиста с пинцетом. Но нет! Не дадимся злому ворогу. Ну, разве что за деньги… И за покушать.
Само лицо вусокоскулое и широкоскулое, формы ярковыраженного прямоугольника. На фоне больших щёк глаза теряются, словно прячутся в глазницах. Но это лишь иллюзия, ведь девушка, в конце концов, не лягушка. Ну, в крайнем случае жаба. Или крыса. Кому что больше нравится. Выбирайте!
Губы пухлые, даже не «бантиком», а морским узлом, поскольку постоянно кривляются, как и всё лицо.
Волосы. Волосы есть. Даже много. Тёмные, длиной до середины спины. Жёсткие, ломкие и вообще похожи на проволоку
А вообще, зеркала Сью не любят. Да и Сью зеркала не любит. Такая вот у них взаимна нелюбовь. Нелюбовь, нелюбо-о-о-овь! Кхм. Простите, отвлеклась.
А не любит она зеркала, потому что те показывают ей горькую правду – худую анорексичную особу баскетбольного роста, с непропорционально длинными руками, невыразительными глазами, широченными бровями и вечно кривляющимся лицом в целом. Гримасы Сью стоит отметить отдельными тремя словами в предложении – скривиться девушка может до такой степени, что покажется опившимся уксуса кальмарчиком-аристократом на берегу Северного Ледовитого Океана, на которого сзади напирают плебеи с вилами и дробовиками. Ужасное зрелище, нередко пугающее первокурсников.
Психологический портрет;
Отрывок из мемуаров во многом великой личности Сью:
«… Иногда сидишь и думаешь: а почему я не удод? Или, как минимум, не самый молодой министр магии? Вопросы часто роятся в моей голове целыми тучами, поэтому иногда бывает весьма проблематично вычленить из подобных толп один-единственный. Обожаю задавать вопросы. Вот только отвечать на оные сложнее, чем задавать. Поэтому я обычно задаю вопросы другим – пусть они мучаются, думают и отвечают. А я поберегу немногочисленные кучерявые извилины. Говорят, от долгой работы они выпрямляются. А я ведь не хочу быть дурой! Следующий минус моего характера – упёртость. Не зря я родилась первого мая, ведь говорят, что «телец – это 3.14здец». И они правы! Я буду спорить до потери пульса, до потери дыхания и сознания, но я буду спорить. Спорить буду обо всём на свете только ради самого процесса. При этом мне вовсе необязательно знать, что я права. Просто собственная позиция изначально позиционируется как единственно верная…»
Далее мемуары заляпаны шоколадом и нечитабельны. Поэтому продолжаем собственными силами.
Девушка пуглива, не слишком дружелюбна и излишне категорична. Если начинает говорить, то говорит много, умно, непонятно, невнятно и захлёбываясь словами. При этом бурно жестикулирует, то и дело попадая в глаз близстоящему. Поэтому под руки ей обычно не становятся.
Излишне эмоциональная, при этом только в сторону гнева. В общем, чрезвычайно взрывоопасная дамочка. Складывается впечатление, что часто вместо завтрако-обедо-ужина потребляет тротил, ну или пластид на крайний случай (это на случаи перебоев с мамонтятиной). Ей часто чудятся миленькие ярко-фиолетовые чертенята и голосом Эдварда Радзинского заводят «Помню, как-то мы с Пушкиным…» Вообще она старается быть всё время как можно более спокойной. Честно-честно опять же… Конечно, получается пока не очень, но она учится… В ней часто играет горячая южно-осетинская кровь и поэтому девочка регулярно хватается за шашку и начинает рубать головы. Но, хвала богам, промахивается. Вследствие частых падений головой преобрела множество заболеваний, как то: шизофрения, аутизм, даунизм и туалетозависимость…
И есть одна проблемка. Мдаа… мааааааленькая такая. Не шибко она умная, итить… Сильная – есть, властная – есть, коварная – есть, лидер – есть, притягательная – есть… А вот в очереди на мозги немножко недодали, да…
А ещё Сью ужасно любопытная. Как… как… ну просто как моя бабушка! А для тех, кто не знает степень любопытства моей дражайшей бабушки (да будет её любимый сериал длиться и длиться и не закончится во веки веков), поясняю. Моя бабушка знает всё. Абсолютно всё. То есть третий закон термодинамики не в счёт. А вот что происходит у неё за спиной и за четырьмя стенами – знает великолепно. Иногда я ей даже завидую. Сью, разумеется, не настолько осведомлена (до лавров Риты Скитер ей как до Альдебарана на самокате), но уже делает определённые успехи. Любопытство-то имеется.
Но несмотря на все свои недуги и пороки, она вообще-то добрая и любит животных. Особенно соплхвостов. В принципе, только их она и любит. Ну, ещё и кроликов на ужин. А ещё, в далёкой-далёкой глубине души излишне мягкая, она никогда не умела говорить твёрдое «Нет». Данное междометие произносится всегда неким подобием овечьего блеянья. Причём овца, говорящая это, заточена в подземной темнице, поэтому голос её доносится до нас еле-еле. Впрочем, сражённые внешним недружелюбием, люди не спешат бежать к мисс Ли со своими проблемами. А то если бы бежали, Сью давно бы осталась на улице голодная и холодная, раздав своим друзьям всё имущество. По причине этой самой мягкости и человеколюбия никогда не говорит людям своего мнения о них, боясь за их самооценку. Поэтому, если мисс Ли вас хвалит – можете быть почти уверены, что написанные вами стихи о четырёхсотлетии празднования Хануки были отвратительными, а розовая шляпка совершенно не идёт к гриндерсам.
Девушка мелочно-тщеславная, ведь многие скромные люди в глубине своей души горды, как Проклятые. Вот и Сью считает, что мир просто не ценит её возможности и умения, а рассказать об этих своих замечательных сторонах она стесняется, боясь ущемить менее одарённых индивидуумов. Девушка постоянно переспрашивает, сомневается в собственных силах и терпеть не может выбирать. Ведь у каждого варианта моментально найдётся масса достоинств, ранее незаметных.
Способности;
Хорошо владеет трансфигурацией и нумерологией. Может залпом выпить 200г виски.
Отношение к чистокровным магам, полукровкам, магглам, Темному Лорду;
Индиффирентна ко всем этим дрязгам. Одинаково ровно относится и к маглорождённым, и к чистокровным волшебникам. Тёмного Лорда жалеет, подозревая, что у того было тяжёлое детство.
Богарт и патронус;
Боггарт – гора каких-нибудь письменных заданий
Сформировавшегося патронуса ещё нет, но облачко серебристого пара медленно, но уверенно начинает сформировываться в рысь.
Самые счастливое воспоминание – день, когда прилетела сова с письмом из Хогвартса.

3. Биография

Чистота крови;
Полукровка
Family Tree;
Оливия Ли (Эндерби) – мать. Домохозяйка. Волшебница
Закари Ли – отец. Служит в ММ. Волшебник.
Георг Эндерби – дед. Волшебник.
Жизель Эндерби – бабушка. Магл.
Джиро Ли – дед. Волшебник.
Алисия Ли – бабушка. Сквиб.
Тоширо Ли – дядя. Торговец. Сквиб.
Хотару Ли – тётя. Работает в банке Гринготс. Волшебница
Элизабет Ли – тётя. Работает в «Ежедневном пророке». Волшебница
Кейко Ли – дядя. Служит в ММ. Волшебник.
Джонатан Ли – дядя. Безработный. Волшебник.
Биография;
Прародитель великобританской ветви семейства Ли в начале XX столетия иммигрировал в Великобританию из Японии в поисках лучше жизни. Как говорится, хорошо там, где нас нет. Поэтому, надо идти туда и всё испортить!
Именно так и поступил Джиро Ли, отец Закари (сиречь, дедушка Сью). На самом деле Джиро был добрым и не желал зла своего потомству. Просто так получилось. Своё состояние он истратил быстро, очень быстро. Большая часть денег пошла на ремонт питейных заведений, подпорченных бравым японцем. Пабы и трактиры Лондона не слишком жаловали импульсивного клиента, вывешивая табличку «Закрыто» буквально у того под носом. Что делают серьезные мужчины, когда не могу нормально выпить? Правильно. Женятся! Вот и Джиро считал себя настоящим мужчиной. Женился он на очаровательной рыжеволосой Жизель Эндерби, обладательнице кривых зубов и визгливого голоса. Разговаривать с ней было невозможно, поэтому детей в досточтимом семействе Ли было шестеро: Тоширо, Хотару, Элизабет, Кейко, Джонатан и Закари. Трое старших были черноволосы, а Кейко, Джонатан и Закари удались в мать.
Закари, унаследовавший норов отца, терпеть не мог женщин. Он тоже считал себя серьёзным мужчиной. На своём веку он перепробовал множество профессий: был колдомедиком, работал в Гринготсе, содержал лавку в Лютном переулке. Наконец он нашёл работу себе по душе: он стал служащим Министерства Магии. Работал с магглами и происшествиями, произошедшими на глазах этих самых магглов. Этих странных созданий Закари искренне не понимал, как не понимал он и того, как вообще можно жить без магии. Нереально, глупо и неправильно. Поэтому Закари обычно предлагал ликвидировать маггла, вместо того, чтобы затевать долгую операцию по исправлению памяти.
Как уже говорилось, Закари терпеть не мог женщин. Возможно, именно поэтому их в его жизни было много. Брюнетки, блондинки, рыжие, русые, лысые (всего одна, но какая). И вот однажды настал тот миг, когда хочется оставить после себя не только мусор, но и детей. А кому захочется признавать бастардов? Это некуртуазно, в конце концов. Поэтому пришлось озаботиться поиском супруги. В этом нелёгком деле ему помогла старшая сестрица, подсунувшая Закари племянницу своей школьной подруги.
Оливия была похожа на овечку. Милую белокурую овечку. Молчаливую. Отец её был рафинированным ирландским аристократом, а мать – брутальной шотландкой.
Семейная жизнь семьи Лис не отличалась ничем особенным, всё было правильно, всё было по протоколу, всё было скучно до зубовного скрежета. Не было детей. А если нет детей, то зачем нужна жена? Оливия, быстро уловившая настроения супруга, перестала принимать противозачаточное зелье.
Свой первый в жизни крик Сью издала весной знаменательного 1980 года. Почему знаменательного? Как?! Ведь именно в тот год родился великий и ужасный Гарри Джеймс Поттер. Правда, тогда девочка ещё не знала, что её зовут Сью, а магический мир ещё не знал, что Поттер велик. Да и не было ещё никакого Гарри: Лили Поттер ещё вкушала радости беременности.
А магический мир тем временем охватывала смута. Пожиратели Смерти буйствовали, а Закари Ли уже подумывал о принятии Метки. А Сью было наплевать: она лежала в кроватке и пачкала пелёнки, она училась говорить, она познавала мир.
Прошёл год.
Весьма популярный Тёмный Лорд был повержен куда менее известным Гарри Поттером. За один день этот самый Гарри стал гораздо более известен.
А Сью было всё равно. Она продолжала изучать этот мир, и была чрезвычайно активным ребёнком. Всем домом её ловили, чтобы усадить на горшок. А потом всем домом развлекали, чтобы покормить.
В Хогвартс мисс Ли хотела отчаянно, в то время как Закари мечтал о том, что его дочь попадёт на Слизерин. Оливия же было фиолетово. Она вышивала крестиком.
«- Мам, а я ведь попаду в сказку?, - срывающимся тоненьким голоском вопрошает пухлощёкая малышка у высокой темноволосой женщины, рассеяно пересматривающей пожелтевшие пергаменты. Женщина устало подняла голову и поморщилась, глядя на дочь, застывшую на пороге библиотеки в длинной ночной сорочке. Тёмно-серые глаза были доверчиво распахнуты, а толстые ножки от холода покрылись мурашкам.
- Ну ма-а-а-ам, - уже начиная хныкать, повторил ребёнок, цепляясь за косяк из какого-то деревоподобного материала. Женщина закатила глаза и поднялась, отложив в сторону хрупкие бумаги.
- В какую сказку ты хочешь попасть?, - устало поинтересовалась она, беря девочку за плечо и отворачивая от библиотеки, - если будешь себя плохо вести, то никуда не попадёшь! Почему ты вышла среди ночи? Тебе же было велено идти спать!
Уютный коридор с широкими окнами, глядящими на тёмную улицу. На улице клубится туман, предвещая скорый приход очередного тоскливого рассвета.
Дверь детской оказалась открыта, а все игрушки неопрятной кучей свалены возле разворошенной кровати. Женщина вновь поморщилась и быстро втолкнула дочь в спальню.
- Иди спи и не смей мне мешать. А не то не то что в сказу, даже в Хогвартс не попадёшь, - не совсем логично заключила мать, закрывая за собой дверь. Захлопывая»
Семья Лис в полном составе вкушает овсянку. В раскрытое окно влетела серая сова-сипуха и, уронив толстый конверт прямо в тарелку главы семейства, ретировалась.
«… была зачислена… школа Чародейства и Волшебства Хогвартс…»
По лицу Закари, как упавший на камни слизняк, растеклась туповатая ухмылка.
Можно ли считать Хогвартс сказкой? Сказкой для молодых волшебников, для которых сама жизнь – сущая сказка. Волшебная сказка. Сью представить себе не могла, каково детям магглов, которые, не зная о магическом мире, грезят этими самыми кентаврами, единорогами, справедливыми волшебниками. И никогда этого не достигнут, никогда не смогут открыть дверь в этот настоящий волшебный, сказочный мир. Они вырастут, будут жить среди высоких серых коробок городских зданий. Будут влачить будничное существование в технократическом мире, где всё отмерено границами квартальных отчётов. Будут жить от выходного к выходному, будут мечтать о далёком отпуске на каком-нибудь Гоа.
Они, волшебники, не ценят того, что имеют. Да никто не ценит того, что у тебя в руках. А ведь они сами – живая сказка, которую можно бесконечно рассказывать на ночь магловским детям. А эти дети будут ночью мечтать о том, как к ним прилетит сова с письмом. Будут надеяться, верить, ждать. А когда им исполнится 11, как в сказке, их мечты разрушатся. До основания. В пыль.
Почему они не ценят синицу в руке, предпочитая ей невидимого журавля в ясном синем небе?
В Косой Переулок они отправились почти сразу. Бесчисленные покупки книг, ингредиентов для зелий, и, конечно же, палочка.
Но палочки были о юной волшебнице не слишком хорошего мнения. Сью перепробовала уже с десяток, а желаемых золотистых искр не было. Наконец изрядно уставший мистер Олливандер принёс длинную палочку, настолько острую на конце, что ей можно была протыкать бумажки. 12 дюймов, лиственница, шерсть сфинкса. Палочка соизволила принять ребёнка.
31 августа.
Вокзал Кинг-Кросс Сью не понравился сразу. Шумно, грязно, много людей. Все кричат, толкаются. Все с чемоданами, в два раза превышающими первогодок по размеру. Родители верещат не хуже перепуганных сов. В общем, мрак и ужас. Единственное, что вселяет надежду в этом бедламе – Хогвартс-Экспресс.
Огромный замок, чьи-то детские вопли «у меня в поместье такие же башенки», строгая МакГонагалл.
Сью распределили на Райвенкло.
Каждый год её пребывания в Хогвартсе был каким-то особенным, с душком опасности. Школу постоянно грозились закрыть, съесть, сжечь драконами, закошмарить дементорами, запугать Лордом, задавить Пожирателями и прочее, прочее, прочее…
А всё почему? А потому, что на её курсе учился незабвенный Мальчик-который-притягивает-приключения-на-свои-и-чужие-вторые-90.
На втором курсе этот докучливый гриффиндорец боролся с василиском. И что ему сделала бедная голодная змейка? Ничего! Она его даже не укусила!
На третьем курсе вокруг школы разгуливали дементоры-извращенцы, так и норовившие поцеловать кого-нибудь. Им же там в Азкабане наверняка скучно, так почему им не дали поцеловать того, кого они хотели?
Четвёртый курс – это вообще что-то с чем-то. Турнир. Кто пустил в Хогвартс этих дурацких белобрысых француженок?! А вот болгарцев могли и оставить, да-а-а.
Но турнир-то трёхмаговый. Зачем нужен ещё и Поттер? Это продвинутая пиар-акция?
Или вот, новость о том, что тёмный Лорд возродился. Ну и что? Жили же до того, как он умер. Тем более можно порадоваться, что маги практически нашли секрет бессмертия.
Пятый курс. Долорес Амбридж. Милейшая женщина, а уж весёлая какая. На розовый колобок похожа. Выгнали, изверги. Выг-на-ли.
Шестой курс. Ладно, всё вроде бы тихо и мирно. И тут ба-бах! Пожиратели, атака, штурм! И тут опять Поттер. Не было бы Поттера – нафик никаким Пожирателям не нужен бы был никакой Хогвартс. А тут ещё и Дамблдору эвтаназию устроили.

4. Дополнительно

Оценки по СОВ;
- студентам старше пятого курса. Предметы:
Трансфигурация - П;
Защита от тёмных искусств - У;
Астрономия - В;
История магии - В;
Древние руны - П;
Зельеварение - У;
Заклинания - У;
Травология - О;
Прорицание - У;
Уход за магическими существами - У;
Магловедение - У;
Нумерология - П.
Артефакты;
ВП - 12 дюймов, лиственница, шерсть сфинкса.
Домашние животные;
Совсем молодая ещё ушастая сова Ци-Линь. Ленивая зело

5. Личная информация

Пробный пост;
Нельзя сказать, что Адель любила утро. Совсем нельзя. Ведь утро она не то что не любила, она его иногда просто-таки ненавидела. Впрочем, это февральское утро явно не претендовало на звание самого ужасного утра мира. Утро после Рождества всё равно вне конкуренции. Слизеринка любила туман. Именно такой – молочно-белый, густой. Такой густой, что хоть ножом режь и на хлеб намазывай. Такой густой, что все звуки тонули в нём, словно в густом киселе. Это было проверено на практике: Адель пару раз страшно прокашлялась и проскрежетала зубами. Из тумана не появилось ни одной фигуры в ужасе. Это могло означать две вещи: либо туман действительно глушил звуки, либо в округе банально никого не было.
Поспать или поесть - вот в чём вопрос!
Терзаемая почти гамлетовским вопросом, девушка истуканом стояла посреди улицы. Девушка пропустила торжественный ход жителей близлежащего дома в магазин и триумфальное возвращение их обратно. Как здраво рассудила слизеринка, люди ходили за кефиром. Иначе почему на обратном пути лица их сияли таким первобытным восторгом? Адель пропустила парочку луж, сильно промочив ноги. Сейчас она бы пропустила даже падение Тунгусского метеорита, если бы это не помешало её дальнейшему самобичеванию.
Нет, ну дура дурой.
Она уже не помнила, когда у неё так скрипели зубы и шевелились волосы.
Нет, всё-таки поесть.
Хотя нет. Душевные метания начали новый виток развития, ещё более широкий, чем прежний.
Не есть. Пить. Выпить. Вот она – возможность скрасить серое и унылое зимнее утро. Да здравствует процесс брожения, да здравствует химия, да здравствует метиловый спирт!
Адель внимательно оглядела окрестности (бдительность прежде всего!) и, спустя несколько секунд, наконец сделала умозаключение из увиденного. «Три метлы». Нет-нет, спасибо. Она же не домашний эльф всё-таки, чтобы сливочным пивом напиваться и радоваться. «Кабанья голова». Да, определённо. Медицинский спирт там, к сожалению, не подают, но зато там есть виски и булочки. А это лучше, чем водка и рукав.
Паб встретил её тишиной, затхлостью и пауками. Один особенно наглый сидел на стуле возле столика у стены. Девушка уважительно ухмыльнулась и села именно за этот столик. На другой стул.
«У меня в кармане крыса.
Я нашёл её в лесу.
Она мокрая и лысая,
Я домой её несу» (с)
Стоп, погодите-ка! Какая крыса? Какой лес? Почему она лысая? Я же не люблю животных! И не была я ни в каком лесу... Ох, вот она - Шизофрения Великая, мечта идиота, дебила, имбецила и аутичного мальчика. То есть девочки. Меня. Ой. Разговариваю сама с собой. Как это мило. И какой я приятный собеседник, оказывается. И столько стихов знаю, аж самой себе завидно.
Разговоры с внутренним голосом оказались прерваны самым грубым образом. Хозяином заведения. Секунд пять мисс Эндерби задумчиво созерцала этого товарища, пытаясь сообразить, чего он от неё хочет. Мозг никак не желал реагировать. Впрочем, Эль недолго пребывала в астрале. Вспомнив, наконец, цель своего визита, девушка попросила стакан виски. И малиновое суфле. Гастрономические маньяки наступают!
Тем временем толстый паук на соскучился на соседнем стуле и решил совершить весьма увлекательное путешествие. Паку-то оно казалось увлекательным, а оказалось роковым. Тяжела доля авантюристов. Паук решил перебраться на ногу Эль, которой та так неосторожно болтала. Девушка внимательно изучила шестилапого пришельца и звучно отправила оного щелчком в угол. Попала в нос противно мяукнувшей кошке. Рыжая нахалка недовольно покосилась на злобную посетительницу паба и с философским видом сжевала замершего от обиды на превратности судьбы паука.
Связь с Вами;
В ЛС, если примите